Владимир Вайнгорт: кузнецы наших неудач — почему мы живем хуже финнов
Автор:
Дата публикации: 24-06-2013
Дата публикации: 24-06-2013
Владимир Вайнгорт, доктор экономических наук
Никому не хочется терять власть. Даже на уровне местных самоуправлений. Однако и ежу ясно, что с началом отопительного сезона (в аккурат перед местными выборами) настроение у избирателей будет, мягко говоря, безрадостное. Потому уже сейчас, загодя, власти стараются объяснить, что виноват во всех наших бедах всеобщий кризис. Мол, всей Европе плохо, и нам — европейцам — в том числе, пишет в «МК-Эстонии» доктор экономических наук Владимир Вайнгорт.
Маленькая провинциальная газета «Нарва» за 24 мая. Страница объявлений для ищущих работу. Из пяти колонок в четырех предлагается работа вне Эстонии: Австрия, Италия, Англия, Финляндия. Требуются помощницы по хозяйству, автослесари, шеф-повара, садовники. Как-то этим европейцам плохо иначе, чем нам. Был бы туннель между Таллинном и Хельсинки, чтобы утром и вечером на своей машине туда-сюда мотаться, так вовсе у нас безработицы не было бы.
Только что появилась на русском языке книга «Финляндия: экономика знаний». Там есть ответ на вопрос, почему мы ищем работу у них, а не наоборот? По-разному мы и они выходили из «лихих девяностых». Хотя Финляндию крах СССР тряхнул не меньше нашего. Но ценой огромного напряжения сил власти и обществу в Финляндии удалось сохранить индустриальный уровень восьмидесятых годов в промышленности и сельском хозяйстве. А у нас государству на протяжении истекшего двадцатилетия было не просто «западло», а по высоким идейным соображениям негоже заниматься конкретными хозяйственными делами. Оно, как плохой садовник, только наблюдало: что растет, а что сохнет.
Финны вовремя нас заменили
Пример того, что из этого вышло, я обнаружил недавно в одном серьезном экономическом журнале. Статья называлась «Финские сливки с русского молока». Начнем с того, что еще совсем недавно (до начала девяностых годов) на прилавках тогдашнего Ленинграда покупатели всегда искали эстонское масло, сыры, сметану. И находили легко. Наша молочная продукция была на том рынке вне конкуренции.
А теперь нас там нет, зато финский концерн «Валио» только за последние семь лет увеличил продажи в России в 20 раз (!). Его «российский» оборот за прошлый год составил более 350 миллионов евро. Сыров и масла «Валио» продает на Северо-Западе России больше, чем в Финляндии. Йогурты, творог, сметана, сливки продавались россиянам финским концерном в предкризисном 2005 году за месяц по 200 тонн, а в кризисном 2012 году — по 4 тысячи тонн в месяц и объемы продаж растут.
В статье названы основные конкуренты финнов из других стран. Увы, наших фирм там нет. Нет нас и среди поставщиков сырья для финских предприятий в России (где цена молока на 20% выше, чем в Финляндии). Казалось бы, пробил счастливый час для эстонской молочной промышленности и традиционного для нас молочного сельхозпроизводства. Мы туда молочные реки, а обратно — денежный поток.
Но мы — не финны. От былого молочного величия у нас теперь разваленные фермы по всей стране, а поля усеяны прошлогодними и даже позапрошлогодними валками сена (его убирают за счет средств Евросоюза). Сено некому скормить. Нет коров. И гордимся мы только тем, что в одночасье развалили дотла колхозы и совхозы, покончив с проклятым советским прошлым, а заодно, походя, с крупным индустриальным сельхозпроизводством, при этом возникшее на его месте мелкотоварное фермерство собственные семьи кормит с трудом.
Потерянное поколение
Похожая и очень темная история произошла с почти мгновенным исчезновением в Эстонии целой суперэффективной отрасли — промышленным рыболовством и рыбопереработкой. Был да сплыл мощный рыболовецкий флот колхозов имени Кирова, «Маяк» и других хозяйств, а также Эстрыбпрома. Вместе с кораблями лова исчезли плавучие рыбозаводы, а также береговая инфраструктура с тысячами рабочих мест.
Исследователь невиданной дотоле в мировой практике «операции приватизации» на постсоветском пространстве американский экономист Мансур Олсон в книге «Власть и процветание» заметил, что после ликвидации СССР оказалось, что «крупные предприятия были политически слишком сильны, чтобы, в большинстве случаев, непрофессиональные правительства могли их полностью контролировать». Потому — по Олсону — «во многих, если не в большинстве случаев, речь шла не о темпах приватизации, а о темпах ликвидации». И тот же автор (заметим, один из гуру экономического либерализма) написал: «Выигрыш могут дать сегодня только рынки, сконструированные государством. Общество нуждается в производствах, где заняты крупные заводы и сложное оборудование».
Креативная, образованная молодежь «делает ноги» уже в старших классах школы, настраиваясь на то, что «отсюда надо валить». Не только и даже не столько из-за размера зарплат. Не влечет молодых возможность бурной карьеры от продавца до старшего продавца, от дежурного отеля до администратора или зарабатывания геморроя от продвижения в среде «офисного планктона».
По данным последней переписи населения, почти 70% работающих в Эстонии заняты в сфере обслуживания (доля услуг в ВВП такая же). А по данным Департамента статистики за 1991 год во внутреннем валовом продукте страны промышленность составляла 71%; сельское хозяйство — около 12%; строительство — 7%, а торговля только 5%. Даже войны разрушают меньше производственный потенциал, оставляя без какой-либо перспективы серьезной деятельности целое поколение молодежи.
На чем сердце успокоится
Нелепо списывать случившуюся национальную трагедию на «либерализм», «постлиберализм» и даже на этническую проблематику. Все проще и потому страшнее. После возглавляемых по горячим следам перестройки специалистами правительств вся полнота власти в Эстонии перешла к непрофессионалам в области управления хозяйством. Многие из них были хорошими и честными людьми, специалистами-гуманитариями, но, оказалось, этого мало. Почему эта тема сегодня всплывает? А в связи с предстоящими выборами. Снова в бой идут профессиональные политики, специалисты-филологи и прочие борцы за всеобщее счастье.
Однако мировая практика, а также наша собственная недавняя история свидетельствует, что управление городским хозяйством удачно осуществляют профессионалы в области управления экономикой. Но разве местные власти могут повторить «эффект Мюнхгаузена», вытащив себя, а заодно страну за собственные волосы? Нет. Но они способны давить на центральную власть, чтобы она, наконец, занялась конкретной экономикой.
Никому не хочется терять власть. Даже на уровне местных самоуправлений. Однако и ежу ясно, что с началом отопительного сезона (в аккурат перед местными выборами) настроение у избирателей будет, мягко говоря, безрадостное. Потому уже сейчас, загодя, власти стараются объяснить, что виноват во всех наших бедах всеобщий кризис. Мол, всей Европе плохо, и нам — европейцам — в том числе, пишет в «МК-Эстонии» доктор экономических наук Владимир Вайнгорт.
Маленькая провинциальная газета «Нарва» за 24 мая. Страница объявлений для ищущих работу. Из пяти колонок в четырех предлагается работа вне Эстонии: Австрия, Италия, Англия, Финляндия. Требуются помощницы по хозяйству, автослесари, шеф-повара, садовники. Как-то этим европейцам плохо иначе, чем нам. Был бы туннель между Таллинном и Хельсинки, чтобы утром и вечером на своей машине туда-сюда мотаться, так вовсе у нас безработицы не было бы.
Только что появилась на русском языке книга «Финляндия: экономика знаний». Там есть ответ на вопрос, почему мы ищем работу у них, а не наоборот? По-разному мы и они выходили из «лихих девяностых». Хотя Финляндию крах СССР тряхнул не меньше нашего. Но ценой огромного напряжения сил власти и обществу в Финляндии удалось сохранить индустриальный уровень восьмидесятых годов в промышленности и сельском хозяйстве. А у нас государству на протяжении истекшего двадцатилетия было не просто «западло», а по высоким идейным соображениям негоже заниматься конкретными хозяйственными делами. Оно, как плохой садовник, только наблюдало: что растет, а что сохнет.
Финны вовремя нас заменили
Пример того, что из этого вышло, я обнаружил недавно в одном серьезном экономическом журнале. Статья называлась «Финские сливки с русского молока». Начнем с того, что еще совсем недавно (до начала девяностых годов) на прилавках тогдашнего Ленинграда покупатели всегда искали эстонское масло, сыры, сметану. И находили легко. Наша молочная продукция была на том рынке вне конкуренции.
А теперь нас там нет, зато финский концерн «Валио» только за последние семь лет увеличил продажи в России в 20 раз (!). Его «российский» оборот за прошлый год составил более 350 миллионов евро. Сыров и масла «Валио» продает на Северо-Западе России больше, чем в Финляндии. Йогурты, творог, сметана, сливки продавались россиянам финским концерном в предкризисном 2005 году за месяц по 200 тонн, а в кризисном 2012 году — по 4 тысячи тонн в месяц и объемы продаж растут.
В статье названы основные конкуренты финнов из других стран. Увы, наших фирм там нет. Нет нас и среди поставщиков сырья для финских предприятий в России (где цена молока на 20% выше, чем в Финляндии). Казалось бы, пробил счастливый час для эстонской молочной промышленности и традиционного для нас молочного сельхозпроизводства. Мы туда молочные реки, а обратно — денежный поток.
Но мы — не финны. От былого молочного величия у нас теперь разваленные фермы по всей стране, а поля усеяны прошлогодними и даже позапрошлогодними валками сена (его убирают за счет средств Евросоюза). Сено некому скормить. Нет коров. И гордимся мы только тем, что в одночасье развалили дотла колхозы и совхозы, покончив с проклятым советским прошлым, а заодно, походя, с крупным индустриальным сельхозпроизводством, при этом возникшее на его месте мелкотоварное фермерство собственные семьи кормит с трудом.
Потерянное поколение
Похожая и очень темная история произошла с почти мгновенным исчезновением в Эстонии целой суперэффективной отрасли — промышленным рыболовством и рыбопереработкой. Был да сплыл мощный рыболовецкий флот колхозов имени Кирова, «Маяк» и других хозяйств, а также Эстрыбпрома. Вместе с кораблями лова исчезли плавучие рыбозаводы, а также береговая инфраструктура с тысячами рабочих мест.
Исследователь невиданной дотоле в мировой практике «операции приватизации» на постсоветском пространстве американский экономист Мансур Олсон в книге «Власть и процветание» заметил, что после ликвидации СССР оказалось, что «крупные предприятия были политически слишком сильны, чтобы, в большинстве случаев, непрофессиональные правительства могли их полностью контролировать». Потому — по Олсону — «во многих, если не в большинстве случаев, речь шла не о темпах приватизации, а о темпах ликвидации». И тот же автор (заметим, один из гуру экономического либерализма) написал: «Выигрыш могут дать сегодня только рынки, сконструированные государством. Общество нуждается в производствах, где заняты крупные заводы и сложное оборудование».
Креативная, образованная молодежь «делает ноги» уже в старших классах школы, настраиваясь на то, что «отсюда надо валить». Не только и даже не столько из-за размера зарплат. Не влечет молодых возможность бурной карьеры от продавца до старшего продавца, от дежурного отеля до администратора или зарабатывания геморроя от продвижения в среде «офисного планктона».
По данным последней переписи населения, почти 70% работающих в Эстонии заняты в сфере обслуживания (доля услуг в ВВП такая же). А по данным Департамента статистики за 1991 год во внутреннем валовом продукте страны промышленность составляла 71%; сельское хозяйство — около 12%; строительство — 7%, а торговля только 5%. Даже войны разрушают меньше производственный потенциал, оставляя без какой-либо перспективы серьезной деятельности целое поколение молодежи.
На чем сердце успокоится
Нелепо списывать случившуюся национальную трагедию на «либерализм», «постлиберализм» и даже на этническую проблематику. Все проще и потому страшнее. После возглавляемых по горячим следам перестройки специалистами правительств вся полнота власти в Эстонии перешла к непрофессионалам в области управления хозяйством. Многие из них были хорошими и честными людьми, специалистами-гуманитариями, но, оказалось, этого мало. Почему эта тема сегодня всплывает? А в связи с предстоящими выборами. Снова в бой идут профессиональные политики, специалисты-филологи и прочие борцы за всеобщее счастье.
Однако мировая практика, а также наша собственная недавняя история свидетельствует, что управление городским хозяйством удачно осуществляют профессионалы в области управления экономикой. Но разве местные власти могут повторить «эффект Мюнхгаузена», вытащив себя, а заодно страну за собственные волосы? Нет. Но они способны давить на центральную власть, чтобы она, наконец, занялась конкретной экономикой.
«МК Эстония»
Стиль, орфография и пунктуация оригинала сохранены, просьба к читателям — не сигнализировать об ошибках в этой статье — прим. ред. 
Комментариев нет:
Отправить комментарий